pupsikk

Эпиграф
-Что ж вы делаете, братья-писатели? - возопил читатель, схваченный десятком крепких рук. - Мы ж всегда вместе жили, беды не знали, вы писали, я читал!
-Это ты к нам в братья набиваешься, читательская морда? - заржали грубые писательские глотки, - Лукьяненко тебе брат!
И смешно дрыгая ногами, несчастный читатель полетел в книжный магазин
Конец эпиграфа

Когда Нил Стивенсон дописал последнюю строчку своего знаменитого труда Криптономикон, он стер со лба пот и расслабленно улыбнулся, как обычно делают люди закончившие долгую, изматывающую, нудную работу. И немудрено - эта пачка бумаги действительно отличалась незаурядным размером и весом, такую не испоганишь за полминуты, тут думать надо и писать, писать, писать. Но если Нил вздохнул с ощущением усталого счастья - значит, очень скоро с тяжелым вздохом в текст вгрызутся всеми мощностями редакторы с корректорами. А когда они, насосавшись писательского сока отвалятся - придет череда читателя. К сожалению читатель мягок телом и слаб духом. Ему не платят деньги за прочтение - наоборот, он платит. Он будет грызть этот камень мысли потому что это иначе коллеги-хипстеры посмотрят строго и презрительно; потому что великий критик и комиссия по раздаче призов не могут ошибаться; потому что какой-то очередной стартап на сто мильярдов денег избрал его своим маскотом и если не прибил к шесту чтоб таскать за собой на презентации, то только потому, что это может окончиться уголовным делом; потому что где-то там у мэтра обязательно прячется драгоценная жемчужина Истинного Знания, она просто обязана где-то прятаться, она же никогда не откроется тому, кто входит в джунгли на два метра и убегает испугавшись особо зловещего вопля какой-то никому не видимой и неинтересной пичуги...

Лично я прошел этот путь. Я заработал свою вторую медаль покорителя вселенных Стивенсона потом и слезами, как не замедлил бы сьехидничать Черчилль.
Но первая все-таки шла легче. По сравнению с Криптономиконом, нудным, тяжелым, обстоятельным и драматичным, как документация выписки из больницы, Анафем все-таки давался легче. Он и в самом деле легче, и даже немного интереснее. Но при всем том - это же Стивенсон, ребята. Он нуден. Он сух. Он бесцветен, педантичен, скрупулезен, нетороплив и скучен. Он смотрит на свое отображение в колодце и называет увиденное интеллектуальной глубиной. Он пересказывает старые математические мансы и заново повторяет философские достижения самого Платона! Он порождает целые полчища персонажей, мириады сюжетных поворотов и (к собственной чести) умудряется не потеряться в них, предоставив сделать это доверчивой жертве, простите, читателю.
Анафем можно читать. Можно и не читать. Разницы в принципе никакой. Все равно по закрытии книги вы не сможете сказать как звали главных героев и чем они вам запомнились. Потому что они, как и все герои, пейзажи и события проецируются на белую простыню и вы видите только тени. Возможно Платон прислал бы автору благодарственное письмо с пожеланием встретиться и поболтать о высоком и глубоком. И Нил принял бы приглашение, и они вместе проводили бы время в философских беседах, пожирании фруктов и вина. А мы бы не тратили деньги на очередные привычно эпические высеры уверовавшего в свою интеллектуальную бездну Повелителя Хипстеров. И это было бы здорово.